11. Восьмое мая. Опять в Тегеране
11.1. Едем в Тегеран
Ещё прошлым вечером администратор напомнил нам, что завтрак очень ранний. Встали мы, если не ошибаюсь, около восьми часов утра и, поспешно умывшись, пошли искать, где мы будем кормиться. Оказалось, что в нашей гостинице никаких шведских столов не предусматривается. Вместо этого тётеньки-официантки приносят всем усевшимся за стол чай, огромные куски лаваша и морковный джем: как говорится, ешь, что дают. Впрочем, к лавашным завтракам мы уже привыкли и остались всем вполне довольны. Когда мы поднимались обратно в номер, то поняли, что нам крупно повезло: пока мы завтракали, «пищеприёмная комната» заполнилась людьми, и ожидающие своей очереди были вынуждены сидеть на лестничных ступеньках.
В номере мы успели ещё час поспать. Затем мы собрали вещи, выселились из гостиницы и взяли такси до автобусного автовокзала. Вопреки встречавшейся нам раньше практики, когда автобус опаздывал относительно расписания, мы отправились в путь на полчаса раньше положенного. Пока мы ехали по городу, автобус ехал с открытой передней дверью, а стюард, стоя на нижней ступеньке, зычным голосом зазывал пассажиров буквально с улицы — таким способом мы приняли на борт ещё несколько человек. Очень быстро мы выехали за город, на отличное шестиполосное шоссе; стюард раздал всем сухие пайки, и автобус набрал скорость. На шоссе водитель вёл себя экстравагантно. Во-первых, он, двигаясь преимущественно по средней полосе, не считал зазорным сгонять находящиеся впереди машины на другие полосы, подавая громкие сигналы клаксоном, причём эти требования почти всегда исполнялись. Ну а во-вторых, что самое удивительное, минимум полдороги водитель сидел в кресле по-турецки, так что ноги были удалены от педалей (рис. 11.1). И действительно — зачем напрягаться, если в автобусе есть круиз-контроль?
Путь от Кашана до Тегерана занял у нас около четырёх часов. В дороге я не мог не отметить организацию терминалов оплаты проезда по шоссе (такие терминалы мы проезжали несколько раз): за будкой, в которой собственно происходит оплата, дополнительно установлен ящик для пожертвований (рис. 11.2). Изучая придорожные рекламные стенды (рис. 11.3), я также узнал, какие в Иране бывают ставки по банковским вкладам. В Тегеране (рис. 11.4) мы прибыли на Южный автовокзал. Это архитектурное чудо напоминает по своему облику гигантскую полую шайбу (рис. 11.5). Совершив пару оборотов вокруг центральной оси этой шайбы, мы поняли, где следует выйти, чтобы достигнуть станции метро, и немедленно устремились туда (рис. 11.6)
11.2. У музеев
До отправления поезда в Тебриз у нас оставалось несколько часов. На осмотр каких-нибудь парков этого времени скорее всего не хватило бы, поэтому наш план заключался в том, чтобы посетить до вечера как можно больше музеев. На метро мы очень быстро добрались до станции «Саади» в центре города: от неё, судя по карте, можно было быстро дойти пешком до Музея драгоценностей при Банке Ирана (аналог нашей Оружейной палаты). Путь до музея оказался не только относительно быстрым, но и интересным: мы смогли посмотреть на улицу с выделенной полосой для движения автобусов сверху (рис. 11.7), а также увидели диковинную вывеску о распределении разного рода трико, набранную типичным китайским шрифтом (рис. 11.8). К сожалению, мы ухитрились поначалу проскочить вход в музей, а когда поняли ошибку и вернулись, то оказалось, что музей сегодня и вообще по пятницам закрыт: информация о графике его работы в Lonely Planet оказалась устаревшей.
Делать было нечего, и мы пошли пешком к Национальному музею Ирана. По ошибке мы сначала вышли не к музею, а на огромную площадь несколько к востоку от него (рис. 11.9); на эту площадь, в частности, выходят Национальная библиотека (рис. 11.10) и так называемые Казацкие казармы, а сама площадь входит в комплекс иранского министерства внутренних дел. Решив не искушать судьбу, мы спросили у прохожих, как пройти к Национальному музею, и нас тут же провели к нему. Национальный музей (рис. 11.11) чем-то напоминает наш Исторический музей в Москве: название претендует на энциклопедический охват истории с древнейших времён до настоящего времени, однако в действительности экспозиция очень выборочна. Артефакты, представленные в музее, чрезвычайно интересны — взять хотя бы наиболее ценные барельефы из Персеполя, которые теперь выставляются именно здесь; однако история в Историческом музее — это почти исключительно история доисламского Ирана (рис. 10.12, 10.13). Для ознакомления с исламской историей следовало идти в Музей исламского периода, расположенный рядом, однако оказалось, что он до сих пор закрыт на ремонт.
Выйдя из музея, мы обнаружили рядом с ним уличный спортивно-тренажёрный комплекс. Такого рода конструкции мы видели и раньше, но здешний масштаб потрясал: тренажёров, выстроенных в два ряда, было штук пятнадцать, не меньше. Одно из чудо-устройств было занято мужчиной средних лет (рис. 11.14); на другом уютно расположилась дама, две её товарки стояли рядом. Я тоже опробовал один из спортивных снарядов.
11.3. На вокзале и в поезде
До отправления поезда у нас оставалось около двух часов. Сначала мы пошли в парк Шехр, расположенный немного южнее музея. Путеводитель настоятельно рекомендовал посетить местный ресторан, однако мы, памятуя о традициях неспешного обслуживания, после недолгих размышлений решили здесь особенно не задерживаться, тем более что и смотреть здесь было особенно не на что; местная скульптурная композиция не в счёт (рис. 11.15). Выйдя на улицу на противоположной стороне парка, мы уже хотели поймать такси, но наше внимание привлёк необычный плакат во всю стену на здании неподалёку, изображавший бородатого воина с огнестрельным оружием на плече (рис. 11.16). Сфотографировав плакат, мы взяли такси и доехали до железнодорожного вокзала (таксист хотел взять с нас 40 тысяч риалов, но мы справедливо решили, что 30 тысяч будет более чем достаточно) и там в привокзальном ресторане на втором этаже пообедали. Этот ресторан был сделан с претензией на «традиционность», что выражалось, в частности, в росписи по керамике (рис. 11.17), а также наличии секции с упомянутыми главой выше диванами для полулежания, однако мы туда не стали соваться и заказ сделали за обычным столом. Кебабы мне уже весьма надоели, однако я всё же решил сделать соответствующий заказ; Александр же ограничился мороженым. Нетрудно догадаться, что у него на еду ушло куда меньше времени, чем у меня. Ожидая, когда я закончу, Александр некстати наткнулся взглядом на группу девушек, трапезничающих в традиционной секции; девушки заметили нас и всё оставшееся время игриво на нас поглядывали.
Посадка на поезд в Тегеране имела любопытную особенность по сравнению с Мешхедом: дама из билетного контроля на выходе к платформам (рис. 11.18), обнаружив, что мы иностранцы, зачем-то попросила нас сначала пройти паспортный контроль, указав нам на небольшую комнату справа от выхода к платформам. Сущность этого контроля свелась к проверке срока действия визы, после чего компетентный сотрудник иранских правоохранительных органов расписался на тыльной стороне наших билетов. С завизированными билетами мы прошли на платформу (рис. 11.19).
Наш поезд относился к категории «Себз». Это слово переводится как зелёный, что можно было понять, даже не зная иранского языка: вагоны были выкрашены в салатно-зелёный цвет, а для пущей красоты на боковые стороны была нанесена радуга. Основной особенностью данной категории поездов является, конечно, не раскраска подвижного состава, а тот факт, что в них всех пассажиров в обязательном порядке кормят кебабами (про данную особенность нам говорили наши иранские знакомые ещё в Мешхеде, однако я про это мало подзабыл: если бы помнил, то не наедался бы на вокзале). Наш вагон оказался сравнительно старым: с новым вагоном, в котором мы ехали по маршруту Мешхед — Йезд, даже сравнивать нечего. Тем не менее, внутри всё было число и опрятно, никакие детали интерьера не отваливались. Планировка вагона не отличалась от той, с которой мы столкнулись в Йезде: те же купе на четырёх человек со столиками посередине нижних полок (рис. 11.20).
Не успели мы разместиться в купе, к нам подошёл молодой парень, представившийся Алимом. Узнав, что мы едем в Тебриз, он тут же дал свой номер телефона и сказал, чтобы в случае возникновения каких-либо проблем мы обращались к нему без стеснения. Мы вежливо поблагодарили юношу. Попутчиками по купе оказались двое ребят. Один, помоложе, был солдатом-срочником и почти не говорил по-английски; второй оказался инженером и владел языком значительно лучше. Первой темой нашего с ним разговора стали произведения Горького («Мать», «Чалкаш») и Толстого, которые, как оказалось, известны и в Иране. Пока мы обсуждали роль Горького в русской литературе, прибежал Алим и сказал, что по поездному телевидению показывают телефильм про Иранский Азербайджан с английскими субтитрами. Фильм оказался обычным для творений подобного жанра собранием штампов с минимумом информации; тем не менее, посмотреть его было весьма любопытно.
Легли мы достаточно поздно: наши попутчики страстно хотели общаться. Александр достаточно быстро залез на верхнюю полку, так что всю работу по «развлеканию» пришлось выполнять мне. Темы для обсуждения в основном вращались вокруг сравнения Ирана и России в самых различных областях: от зарплат научных работников до возможности легально приобрести голливудский ширпотреб. В отношении последнего, как я понял, в Иране никаких проблем нет, несмотря на всю «нелегальность», в подтверждение чего мой собеседник продемонстрировал мне полное собрание серии «Американский пирог» на DVD-дисках. Спать мы легли достаточно поздно — около полуночи.
